Программа 2023 года:

На пути к постнациональной истории Евразии: деконструкция империи и денационализация группности

В течение последних 23 лет сотни исследователей из десятков стран приняли участие в развитии новой имперской истории в рамках академического проекта Ab Imperio. Координируя эту коллективную работу, AI последовательно обусловливал исследование прошлого и настоящего Северной Евразии постоянным диалогом с исследователями наднациональных формаций и композитных политий, имперских обществ, национальных и колониальных проектов, а также постимперского воображения и глобальных контактов. Название журнала буквально означает “от империи”, и Ab Imperio приступил к коллективной работе по эпистемологической деколонизации задолго до того, как “деколонизация” стала политической модой. Годовая программа AI 2023 года приглашает авторов применить полученные за эти годы новые знания и концептуальное видение для пересмотра исторических проблем и теоретических подходов, традиционно описываемых в рамках телеологической и бинарной оппозиции империи и нации, гибридности и аутентичности, архаизма и модерности

В частности, программа 2023 года уделяет внимание социальным механизмам, делающим возможными возникновение и поддержание универсализма, разнообразия и множественности социальных агентов; природе группности и эпистемологической двусмысленности постгуманизма; а также ограничениям пространственного и темпорального воображения, способствующим воспроизводству оппозиции империи и нации. Эти широкие темы являются сквозными для исследований исторических империй и постимперских формаций и воображения. Они же играют все более значимую роль в современной политике.

Наступление эпохи постнационального государства, провозглашенной Юргеном Хабермасом в конце 1990-х, в последнее время дает о себе знать, главным образом, впечатляющей демонстрацией краха и разложения модерного национального государства во многих развитых странах. Борьба с пандемией короновируса представляет собой лишь наиболее очевидный пример неэффективности или даже невозможности применения дисциплинарных практик и институтов социальной мобилизации, вполне доказавших свою эффективность в середине ХХ века. Важной причиной неспособности компенсировать распад старых структур появлением предсказанных новых форм социальной организации служит преобладание методологического национализма в науке и политике. Эта эпистемологическая рамка делает невозможной осмысление современного наднационального общества иначе, чем в привычных нациецентричных категориях, тем самым навязывая национализацию всего “постнационального”. Национализация же постнационального общества неизбежно воспроизводит лишь дисфункциональную версию национального государства – подобно тому, как ретроспективная национализация анациональных или многонациональных политий в прошлом приводит к ложным историческим выводам.

Можно ли сопротивляться логике нашего собственного аналитического языка, сформированного нормативным нациецентричным видением социального и политического пространства? Что дает аналитическое преодоление колониальной парадигмы и проблематизация иррегулярного имперского разнообразия, если выйти за рамки постколониальных бинарных оппозиций и национальной оптики? Как использовать богатейший исследовательский материал, накопленный при изучении имперского прошлого, для создания нового научного языка описания постнационального? Именно в этом исследовательском контексте новая имперская история становится особенно актуальной. Изучая общества прошлого – часто архаичные и реакционные – она, тем не менее, предлагает уникальную возможность увидеть и проанализировать работу вненациональных или паранациональных социальных механизмов. Их критический анализ может стать уникальным ресурсом для формирования действительно современных и прогрессивных форм постнационального воображения как предпосылки для более инклюзивного и справедливого общества.

1/2023 Динамика империализма и национализма в Евразии 

● Деколонизация 3.0: 1917–1928; 1989–1991; 2022– ● Переосмысливая бинарную оппозицию нации и империи ● Империя и нация как категории практики и анализа ● Антиколониальные национализмы в Евразии в сравнительной и глобальной перспективе ● Советские исторические нарративы: наднациональный, национальный, региональный ● Чем сегодняшние усилия по деколонизации отличаются от советской деколонизации 1920-х годов? ● Историки Евразии о поселенческом колониализме ● Русский и российский национализм и империализм ● Авторитарный этатизм и национализм ● Национализм в полиэтническом государстве: этнографические иерархии против политической инклюзивности ● Безгосударственные национализмы ● Национализмы как продукты империй ● Национализация “российской истории” ● Революция 1917 года как имперская революция ● Советский Союз: между импульсами национализма и универсализма ● Переосмысливая историю революционного движения через рамку деколонизации ●

2/2023 Гражданство и политическое участие в имперском и национальном государстве

● Национализм, демократия и исключение ● Дилеммы постимперского транзита ● Имперское гражданство: универсализм и партикуляризм режима индивидуальных и коллективных прав ● Армия и гражданство в Российской империи и СССР ● Закон и суд: “режим имперских прав” (“imperial rights regime”) и практики имперского гражданства ● Граждане в движении: иммиграция, миграции, ссылка, эмиграция ● Воображая постнациональное гражданство: генеалогии и практики ● Диаспорная группность, проблематизирующая и преодолевающая дуализм “ядра” и “периферии” ● Новая политика российского гражданства: Крым, Донбасс, Абхазия, Южная Осетия ● Гражданство как интерсекциональный дискурс ● Разложение советского гражданства: траектории постсоветских независимых государств от Прибалтики до Средней Азии ● Постсоветское гражданство и капитализм: предпринимательство и кризис социального государства ● Сравнение практик наднационального и многоуровневого гражданства: Европейский Союз и СССР ● Гендерная политика национализирующих режимов ● Биополитическое гражданство в имперских и национальных формациях; колониальная биополитика ● Включение “расы” в исследования имперского, советского и постсоветского гражданства ● Программы поддержки “соотечественников” в постсоветских государствах ● Место истории имперского и советского гражданства в глобальных исследованиях гражданства ●

3/2023 Переосмысление политики наименования и логики группности 

● Деколонизация исследовательского поля как лингвистический поворот ● Дифференциация населения империи: конструирование и наименование группности ● Что имя значит? Русский vs. российский и другие имена национальных и наднациональных идентичностей ● Кто, где и когда был “русским”? Эволюция категории “господствующей нации” ● Политическая риторика войны России в Украине ● Мертва ли интеллектуальная история? ● Биографии “деколонизаторов” (Митрофан Довнар-Запольский, Георгий Хачапуридзе, Михайло Грушевский; Иосиф Орбели; Михаил Покровский и др.) ● Война и канон: переосмысливая проблему “отмены” “русской” культуры ● Значение “расы” в истории Евразии ● Насилие как язык ̶ язык как насилие ● Разговор о советском обществе на “постбольшевистском” языке ● “Мультинационализм” в социальной теории, историографии и литературных дискурсах: концептуальная история ● Кто является Kaiser treu в постсоветском мире: в поисках наднационального дома ● Размышляя о советской гибридности ● Многозначность советской ностальгии как языка субъективности и лишений ● Историзация советской и постсоветской нормативности ● Кого мы называем “средним классом” в имперском, советском и постсоветском обществах? ● Пересматривая советские таксономии: иерархии и возможности в городском, сельском, и этнически маркированных контекстах ● Пандвижения и идеологии: родство с национализмом и империализмом ●

4/2023 Возвращая способность автономного мышления и действия (агентности): экосистемы гуманизма и постгуманизма

● Экологическая история и ее противоречия ● Материальный поворот и гуманистический разворот ● Деколонизация российской и советской историй: множественная агентность ● Представления о будущем региона ● Истории примирения: постколониального, послевоенного, постгеноцидного ● Формирование сталинского среднего класса ● Диалектика советского гуманизма и насилия в поствоенном СССР ● Политика нормализации советского прошлого ● Этос и культура советских профессионалов ● Насколько глобальными были советские, социалистические и западные шестидесятые? ● История для эпохи постмодерна: объекты, темы, источники, нарративные стратегии ● Размышления о масштабе: транснациональный, глобальный, локальный и проч. ● Существовал ли советский “нью-эйдж” (критика модернистских нарративов и прогрессивной темпоральности, увлечение мистицизмом и т.д.)? ● Конструируя нарратив советской истории как части глобальной истории и ограничения этого нарратива: деколонизация, технократия, 1968 года, нью-эйдж, консьюмеризм ● Вызов постнационального государства ●

ПОСТОЯННЫЕ РУБРИКИ:

Теория и методология ■ История ■ Архив ■ Социология, антропология и политология ■ АВС: Исследования империи  и национализма ■ Новейшие мифологии ■ Историография и рецензии.

О получении журнала и доступа к электронной версии пишите на abimperio.inc@gmail.com

2023 annual program

Toward a Postnational History of Eurasia: Deconstructing Empires, Denationalizing Groupness

Over the past twenty-three years, hundreds of scholars from dozens of countries have been developing the field of new imperial history as part of Ab Imperio’s academic network. As a coordinator of this collective research effort, AI has decisively placed explorations of Northern Eurasia’s past and present in conversation with students of supranational formations and composite states, imperial societies, nation-building projects, and colonialism, as well as of postimperial imaginations and global encounters. Its title literally meaning “from empire,” Ab Imperio began a concerted effort at epistemological decolonization long before “decolonization” became a political fad. The journal’s 2023 annual program invites contributors to apply the new knowledge and conceptual vision acquired over these years to revisit historical problems and theoretical concepts that have habitually been framed by the teleological and binary dualisms of empire and nation, hybridity and authenticity, archaism and modernity.

Specifically, the program focuses on the social mechanisms that enable and sustain universalism, diversity, and plural agencies; on the nature of groupness and the epistemological ambiguity of posthumanism; and on the constraints of temporal and spatial imaginations that continue reproducing the binary oppositions of empire and nations. These broad themes run through the studies of historical empires, postimperial formations and imaginations. They also increasingly play a central role in modern politics. The rise of the postnational state, announced by Jürgen Habermas in the late 1990s, has recently manifested itself mostly in the spectacular failure and decomoposition of the modern nation-state in many advanced countries. The handling of the COVID-19 pandemic is just the most obvious example of how the disciplinary practices and institutions of societal mobilization that were so effective in the mid-twentieth century are no longer effective or even sustainable. An important reason that the collapse of old structures has not been compensated for by the emergence of the predicted new forms of social organization is the prevalence of methodological nationalism in science and politics. This epistemological stance deems it impossible to conceptualize a modern supranational society in terms other than nation-centered and thus imperatively nationalizes everything “postnational.” Nationalizing a postnational society inevitably reporoduces only a dysfunctional version of a nation-state, just as the retrospective nationalizing of anational or multinational polities in the past yields false historical conclusions.

How can we resist the logic of our own analytical language determined by normative visions of social and political space bound by the nation? What can we achieve analytically going past the colonial paradigm and problematizing irregular imperial diversity beyond the postcolonial binaries and national optics? How can we mobilize the immensely rich research material offered by the study of imperial pasts to develop a scholarly language beyond the national limits? It is in this research context that new imperial history acquires exceptional relevance. Studying societies of the past – often archaic and reactionary – new imperial history, nevertheless, offers a unique opportunity to identify and explore anational or paranational social mechanisms at work. Their critical analysis is the only resource for developing truly modern and progressive forms of postnational imageries as a precondition for a more inclusive and just society.

1/2023 Dynamics of Imperialism and Nationalism in Eurasia 

● Decolonization 3.0: 1917–1928; 1989–1991; 2022– ● Rethinking the binary opposition of nation and empire ● Empire and nation as categories of practice and analysis ● Anticolonial nationalisms in Eurasia in comparative and global perspectives ● Soviet historical narratives: supranational, national, subnational ● How are decolonization efforts today different from decolonization in the Soviet Union in the 1920s? ● Studies of settler colonialisms by historians of Eurasia ● Rusian (ethnic) and Russian (imperial) nationalism and imperialism ● Authoritarian statism and nationalism ● Nationalism in a multiethnic state: ethnographic hierarchies versus political inclusion ● Stateless nationalisms ● Nationalisms as products of empires ● Nationalizing “Russian history” ● The Revolution of 1917 as an imperial event ● The Soviet Union between nationalizing and universalizing impulses ● Rethinking the history of revolutionary movement through the framework of decolonization ●

2/2023 Citizenship and Participation in Imperial and National Polities 

● Nationalism, democracy, and exclusion ● Dilemmas of postimperial transit ● Imperial citizenship: universalism and particularism in the regime of individual and collective rights ● The army and citizenship in the Russian Empire and the USSR ● Law and courts: the “imperial rights regime” and practices of imperial citizenship ● Citizens on the move: immigration, migrations, exile, and emigration ● Imagining postnational citizenship: genealogies and practices ● Diasporic groupness problematizing and transcending the duality of “core” and “periphery” ● The new politics of Russian citizenship: Crimea, Donbass, Abkhazia, South Ossetia ● Citizenship as an intersectional discourse ● Disaggregating Soviet citizenship: trajectories of post-Soviet independent states from the Baltics to Central Asia ● Post-Soviet citizenship and capitalism: entrepreneurship and the crisis of the welfare state ● Comparing EU and Soviet Union practices of supranational and layered citizenship ● Gender politics of nationalizing regimes ● Biopolitical citizenship in imperial and national formations; colonial biopolitics ● Reestablishing race in studies of imperial, Soviet, and post-Soviet citizenship ● “Compatriot” relocation programs in post-Soviet states ● The place of imperial and Soviet histories of citizenship in global citizenship studies ●

3/2023 Rethinking the Politics of Naming and the Logic of Groupness 

● Decolonizing the field as a linguistic turn ● Disentangling imperial populations: constructing and naming groupness ● What is in a name? Rusian versus Russian and other names for national and supranational identities ● Who, and when, were the Russians? the evolution of the category of the “Herrenvolk” ● Political rhetoric of Russia’s war against Ukraine ● Is intellectual history dead? ● Biographies of “decolonizers” (Mitrofan Dovnar-Zapolsky, George Khachapuridze, Mykhailo Hrushevsky, Joseph Orbeli, Mikhail Pokrovsky, etc.) ● The war and the “Great Russian canon”: revisiting the problem of “canceling” Russian culture ● The meanings of race in Eurasian history ● Violence as a language – language as violence ● Speaking about Soviet society in post-Bolshevik ● “Multinational” in social theory, historiography, and literary discourses: a conceptual history ● Who is Kaiser treu in the post-Soviet world: in search of supranational homes ● Reflecting on Soviet hybridity ● The many meanings of Soviet nostalgia as a language of subjectivity and deprivation ● Soviet and post-Soviet normativity historicized ● The imperial, Soviet, and post–Soviet “middle class” ● Soviet social taxonomies revisited: hierarchies and opportunities in urban, rural, and ethnicized settings ● Pan-movements and ideologies: reflecting on affinity with nationalism and imperialism ●

4/2023 Bringing Agencies Back: Ecosystems of Humanism and Posthumanism 

● Environmental history and its discontents ● The material turn and the humanist return ● Decolonizing Russian and Soviet histories: multiple agencies ● Imagining futures for the region ● Histories of reconciliation: postcolonial, postwar, post-genocide ● The rise of the Stalinist middle class ● Dialectics of Soviet humanism and violence in the post–World War II USSR ● The politics of Soviet history’s normalization ● Ethos and culture of Soviet professionals ● How global were the Soviet, socialist, and western 1960s? ● Histories for postmodernity: objects, topics, sources, narrative strategies ● Rethinking scale: transnational, global, local, and more ● Was there a Soviet “New Age” (critique of modernist narratives and progressive temporalities; the rise of mysticism, and so on)? ● Rendering Soviet history global and its limitations: decolonization, technocracy, 1968, New Age, consumerism ● The challenge of the postnational state ●

Permanent Sections:

Theory and Methodology ■ History ■ Archive ■ Sociology, Anthropology & Political Science ■ ABC: Empire & Nationalism Studies ■ Newest Mythologies ■ Historiography and Book Reviews.

For subscription please consult our Web site or contact our authorized commercial distributors: 
East View Publications and EBSCO

abimperio.inc@gmail.com